С совершенно обкуренными бешенными глазами Нэй вынырнула из работы.
"Где я?" — спросило правое полушарие мозга.
"Кто я?" — спросило левое полушарие мозга.
"Ыыыы!" — возвестила задница, пытаясь вернуться к прежним объёмам после того, как её несколько часов отсиживали в твёрдом кресле.
На столе в позе небрежной расчленёнки лежала не менее затраханая (чем сама Нэй) работа, слепо уставившись полумёртвыми глазами в потолок. Работа вроде бы работалась, а вроде бы только ещё больше расчленялась, разрастаясь и множась.
Напротив стола с расчленёнкой стоял другой стол. на первый взгляд стол был такой же, вполне себе знакомый, также заваленный работой. Но вместе с этим стол был неправильный. Во-первых, сидел за ним давно уже не Таракан, а совсем другой человек. И никаких "во-вторых" после этого "во-первых" для Нэй уже не требовалось.
Устало потянувшись, Нэй депрессивно поползла под любопытным взглядом по типичной коридорной дороге курильщика — на улицу. На улице обкуренные глаза можно было сделать просто укуренными, размять задницу, помогая ей прийти в себя, и прсто подышать свежим городским смогом. Ответы на вопросы "Кто я?" и "Где я?" вроде бы вспомнились, но почему-то казались теперь ещё более неправильными, чем стол напротив. Дверь за спиной противно скрипела от сквозняка, но услужливо пнуть её, чтобы она заткнулась, было лениво.